Мы Вконтакте Мы в Facebook

Мы обнаружили, что вы используете Adblock. Мы знаем, как для вас важно иметь беспрепятственный доступ к знаниям - поэтому ради поддержания сайта мы оставляем только ненавязчивую рекламу. Пожалуйста, отнеситесь к этому с пониманием.

Как отключить: Инструкция

Описание к картинке

Меню

Рубрика Рецензия

СТАТЬЯiPhuck10

Новый роман Виктора Пелевина, «iPhuck 10», был опубликован еще в сентябре, но к этому номеру одна из его центральных тем подходит как нельзя лучше. Любой читатель, знакомый с творчеством Пелевина даже поверхностно, знает, что говорить о технологиях для него совсем не в новинку. В «Generation P» вместо политиков и публичных фигур действуют их голограммы, в «Empire V» тайный вампирский орден качает субстанцию с прозрачным названием «баблос», в «Шлеме ужаса» части человеческого сознания общаются друг с другом в подобии виртуального чата...

Посредством этих технологий во вселенной пелевинских романов, как правило, осуществляется нечто тайное, недоступное массовой публике, которая всю свою жизнь фактически проводит, обманываясь. В конце концов, убедительно и достоверно симулировать во вселенной Пелевина можно все, что угодно – политическую жизнь, любовь, творчество, даже сознание. Как говорится в «iPhuck 10», «практически весь мир в любом его аспекте – это дошедшие до человека смутные слухи, изредка сопровождаемые подозрительным видеорядом».

В центре повествования в iPhuck 10 – интеллектуальный поединок полицейского бота\автора детективных романов Порфирия Петровича и искусствоведа Мары Гнедых, который постоянно перетекает из сотрудничества в противостояние, из любви в ненависть и обратно.

Пелевин. iPhuck10

Обложка романа «iPhuck10»

 С одной стороны, Порфирий – повод спародировать пишущих километрами детективщиков и детективщиц (которых нередко обвиняют в использовании труда безликих и безымянных литературных негров), а также любителей порассуждать о том, что никакого Пелевина на самом деле не существует. Мара же, в свою очередь, - специалист по современному искусству, которое, в отличие от штампованных детективов, любимо как раз элитарной публикой.  С другой стороны, сюжет романа – отражение вполне типичной для Пелевина дилеммы: чем принципиально отличаются живой и искусственный интеллект? 

И что делать, когда живой интеллект расчетлив и жесток, а искусственный непредвиденно эмоционален?

Заглавный iPhuck 10 – это, как нетрудно догадаться, секс-игрушка, в модельном ряду которой уже целых десять единиц. Количество вышедших моделей айфака позволяет примерно определить время действия романа как конец ХХI века и ужаснуться тому, насколько жизнь в этом самом конце ХХI века напоминает худшие из современных конспирологических теорий. (Некоторые факты истории будущего – российской, американской, европейской – смешны до безобразия).

Самое главное, что популярность айфаков во вселенной Пелевина – это совсем не дань повальному увлечению продукцией Apple, а отражение мрачной необходимости заниматься сексом без реального партнера. К отсутствию секса в будущем приводят два фактора: окончательно радикализировавшийся феминизм (сатира на него, надо признать, получилась довольно тяжеловесной) и передающийся половым путем опасный вирус. Теперь в распоряжении пользователей совершенные секс-игрушки, которые могут быть запрограммированы на кого и что угодно – казалось бы, чего еще можно желать, но желать хочется именно того, чего (или кого) нельзя. Отсюда и сцена с комически неловкими юными любовниками в Убере, которых вездесущая контекстная реклама тщетно пытается переориентировать на электронные гаджеты.

Вторая «технологически насыщенная» тема романа – искусство. Порфирий Петрович нужен Маре для того, чтобы разыскивать аутентичные предметы искусства начала двадцать первого века (для того ли? Не будем вдаваться в подробности – все-таки детективная интрига). Стоят они к концу века крайне дорого, выглядят по-пелевински нелепо (и при этом вправду аутентично для читателя, знакомого с современным ему искусством), а вопрос их «настоящести» тоже со временем превращается в предмет интриги – как и вопрос влияния творцов и художников на реальность. 

Чем принципиально отличаются живой и искусственный интеллект? И что делать, когда живой интеллект расчетлив и жесток, а искусственный непредвиденно эмоционален?

В конце концов, как они могут друг на друга влиять, если, по Пелевину, все они не существуют? Порфирий, тем не менее, заключает: «...это не мир меняется в результате творческих действий художника, а, наоборот, хаотичные и непредсказуемые флуктуации действительности приводят к появлению новых штампов приспосабливающейся к переменам культуры».

В целом популярность романа у читателей нетрудно объяснить – это, в сущности, тот Пелевин, к которому мы с вами привыкли (внезапные сюжетные повороты, легкий язык с обилием каламбуров и мата, узнаваемая философия, нелюбовь к критике и критикам).

Иными словами, iPhuck 10 как будто действительно конструировал загадочный пелевино-бот. ■

Екатерина Рубинская

Нашли ошибку в тексте? Выделите ее, и нажмите CTRL+ENTER

Вход

Войти с помощью социальных сетей

Регистрация

Войти

Зарегистрироваться с помощью социальных сетей

Восстановка пароля

Зарегистрироваться
Войти

Нашли ошибку в тексте?