Уже само название романа дает подсказку, что события будут развиваться в пессимистичном ключе, атмосфера накаляется вплоть до последней страницы, оглушая поистине трагическим исходом.

В центре романа – космическая экспедиция землян в поисках другой разумной цивилизации, пребывающей на таком же этапе развития, что и население Земли. Именно схожий уровень развития в сфере освоения технологий – предполагаемая основа контакта, ведь неразвитые цивилизации просто не поймут приглашения к разговору. Целью экспедиции является равноценный обмен знаниями и ничего больше, сугубо научный интерес. В своем желании ученые руководствуются логикой, что познание мира без ущерба

невозможно – и здесь читателю предстоит сделать выбор: согласиться с ними или прислушаться к священнику-доминиканцу, который вступает в полемику с физиками и считает такое вмешательство слишком рискованным и неправомерным. В романе нет негативных и позитивных персонажей, в ходе споров нам самим предстоит выбрать сторону. 

Символика названий (от Древней Греции в далекое будущее)

Как и следует ожидать, в романе «Фиаско», как и в большинстве фантастических романов о космосе, важное место занимает описание корабля и то, как он преодолевает пространство. В нашем случае – это даже не один корабль, а целый комплекс, части которого получили названия из древнегреческой мифологии.

Такое решение выглядит логичным, ведь именно из греческой мифологии происходят названия множества небесных тел.

Как рассказывает один из главных физиков экспедиции, изначально корабль должен был называться «Арго», а сама команда – психонавтами, сравнивая таким образом морские и космические путешествия, однако после выяснения новых обстоятельств пути следования, это имя было решено сменить.

В частности, нам предстоит вспомнить историю об Орфее и Эвридике, чтобы понять, какой смысл автор передал в ономастике. Корабль назван в честь Эвридики, прекрасной возлюбленной певца. Как и в мифе, Эвридика следует за Орфеем – небольшим беспилотным кораблем, которому предстоит пожертвовать собой, взорвав помеху на пути – коллапсар Гадес, «огромную поверхность. Чрезвычайно опасную для любых объектов… Никакой корабль не может пролететь поблизости, потому что прежде, чем его затянет в горизонт событий, радиация уничтожит и человеческий мозг, и цифровые машины». Орфей знаменует собой силу искусства, но, к тому же, и человеческую слабость, неспособность получить желаемое из-за принятого неправильного решения. Эвридика – воплощает отрешенное всеведение, безмолвное наблюдение, молчаливое знание. Так и в романе, корабль «Эвридика» остается в темпоральной пристани ждать и наблюдать за действиями избранных членов экипажа.

После того, как Эвридика минует Гадес, от нее отделится небольшой корабль Гермес. Уже по этому названию мы понимаем, что его цель – сбор информации и разведка. Гермес, будучи небесным вестником, передавал волю богов, и в случае «Фиаско» это воспроизводится дословно – и Эвридикой, и Гермесом управляет компьютер, главное операционное устройство (General Operational Device, GOD).

Символично также имя, вернее, псевдоним главного героя, как и в целом его образ – Марк Темпе. Глава, посвященная этому персонажу, «Найденыш», – это фрагмент ранней фантастической повести, «Хрустальный шар», написанной в 1954 году. Темпе – название долины, где впервые встретились Орфей и Эвридика, а также символ чего-то временного, преходящего (лат. tempus – время).

Имя Марк по одной из версий происходит от Марса, вначале бога-покровителя людей и животных, а впоследствии бога войны. Так и наш герой – максимально человечен, без присущего ученым прагматизма, однако, сам того не ведая, становится причиной катастрофы.

Видение космоса – теории, идеи

Космос Станислава Лема описан по-научному четко, с использованием терминов, математических расчётов и обоснованием теорий, и если термины вполне реальны, но малоизвестны (пульсар, тороид, коллапсар и другие), то теории и их примеры – классическая научная фантастика, хоть и основанная на реальных идеях.

Так, «классический труд по экзобиологии», в котором описывается развитие психозоя в Космосе на примере так называемой диаграммы Ортеги-Нейсселя, основан на парадоксе Ферми. Исходя из этого контакт между цивилизациями возможен только в определенный период, когда разумные существа находятся на одной или максимально близкой степени технологического развития – «уже технические, но еще биологические». (802)

Проблему межгалактических путешествий одним и тем же экипажем писатель предлагает решить благодаря сферам Шварцшильда – черным дырам. Если взорвать такую сферу, можно запустить потоки, внутри которых категории времени не существует или оно обращено вспять, и, следовательно, находясь в этом потоке можно использовать либо стоячее, либо обратное время.

Экспедиция имеет конкретную точку прибытия, расположенную в реально существующей туманности Угольный мешок, впервые замеченной еще в XVI веке европейскими мореплавателями. Из-за большого скопления пылевых и газовых облаков сейчас невозможно изучить звезды туманности, однако писатель допустил такую возможность в конце XXII века, разместил в ней систему дзеты Гарпии и очень похожую на Землю планету Квинта, пятую из восьми планет, напоминающих планеты Солнечной системы («В разрывах белых облаков виднелись контуры океанов и абрисы материков… Как будто у самого экватора – чуть повыше – Квинту охватывал пояс необычайно концентрированного водяного пара»).

Контакт с квинтянами – вот цель землян, невозможность такого контакта будет означать провал миссии, ее фиаско, поэтому экипаж исследовательского корабля «Гермес», прибыв максимально близко к Квинте, всеми силами пытается наладить общение. Вокруг планеты заметны следы технологического прогресса и освоения космического пространства, что указывает на разумную и развитую цивилизацию, однако закодированные приветственные сигналы «Гермеса» остаются без ответа, а на снимках отсутствуют видимые живые существа. В то время, пока люди теряются в догадках, исследовательская автономная ракета сама программирует себя на уничтожение ряда спутников Квинты и самоуничтожение. Таким образом дружеский контакт переходит в «демонстрацию силы», обстановка накаляется чередой последующих событий – угрозы и уничтожение одной из лун Квинты. Разрушительные действия дали плоды – квинтяне согласились на высадку на их планете. Экипаж отправляет Марка Темпе на Квинту для осмотра планеты с приказом в определенный момент подавать сигнал в знак того, что все в порядке – отсутствие сигнала будет воспринято как нападение на посла, а значит и знак к атаке. Темпе пытается понять, что же произошло на планете, где прячутся живые существа, и забывает вовремя подать сигнал. Только в момент лазерной вспышки пилот понимает, что увидел квинтян, но уже поздно – и мирная цивилизация погибает.

На моменте подготовки Темпе к высадке, один из участников экспедиции говорит важнейшую в романе фразу, что пилот может увидеть квинтян и не понять, что он их увидел, поэтому следует помнить, что все на самом деле совершенно иное, чем кажется. Несхожесть людей и инопланетных существ во внешнем облике и пути развития – вот что мешает выполнению цели экспедиции.

Ведь человек не способен понять то, что ему незнакомо. Видя незнакомые объекты и сооружения, члены экипажа автоматически присваивали им понятное для себя назначение, не имея возможности проверить его правильность.

Стремясь увидеть разумных существ, схожих с человеком, Темпе не заметил, что эти существа всегда были перед ним («склон был покрыт более светлыми, чем глина, выпуклостями – это были <…> скорее неправильные, вспученные кротовые кучи или наполовину зарытые панцири гигантских черепах»). Только на последних секундах его посещает озарение настроить биосенсор на бескислородный режим – датчик покажет, что живой материи Квинты свойственны как кислородный, так и анаэробный обмены. Все еще не понимая, Темпе начнет бить один из холмиков по шершавой скорлупе. Его порыв сравним с действиями безумца, но не ученого: «он бил и бил, пока она не лопнула <…>, и в глубокой трещине он увидел <…> монолитную поверхность с тысячами мелких пор – словно разрубленная пополам буханка с тягучим недопеченным тестом внутри». Да, именно так, на Земле к анаэробным организмам относятся грибы, и на Квинте земляне пытались вступить в контакт с существами, которым контакт был абсолютно не нужен в силу их формы развития.

Миссия землян потерпела фиаско не только в научном смысле – знакомство и обмен знаниями не состоялись, – но и в моральном, экспедиция принесла на Квинту чистое зло, уничтожив планету. Станислав Лем показал, что человечество не готово к новым знаниям, не способно их понять, даже не способно контролировать сверхразум компьютера, а в критической ситуации – мыслить логически. Человек слишком человечен для космических контактов, именно поэтому, а не из-за пространства и времени, такой контакт невозможен. ■

Ольга Погорелова