Вечная тема

Именно «Уловка-22» стала первым крупным произведением Джозефа Хеллера. До нее он публиковал только небольшое число юмористических рассказов. Увеличению популярности книги способствовала ее экранизация в 1970-ом году. Позднее, двадцать лет спустя, Хеллер написал продолжение под названием «Лавочка закрывается» (1994), где попытался взглянуть на те же события и тех же людей уже более отстраненным взглядом. Похожие образы летчиков, что и в «Уловке-22» Хеллер создавал в пьесе «Мы бомбили Нью-Хейвен» (1969), которая неоднократно ставилась в Бродвее.

Летчики эскадрильи

Фигура летчика, который доблестно участвует в битвах, возникала и у многих других авторов, например, в сказке-аллегории Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц». Но если в этой сказке летчик показывается в романтичном ключе как некто, кто имеет возможность узнавать о жизни других планет и разговаривать с существами из иных миров, то в книге «Уловка-22» полеты — рутинная и неприятная обязанность. Неприятная главным образом из-за отсутствия свободы выбора: летчик не может выбирать, куда ему лететь, не может отказаться от выполнения опасного боевого задания. Важно отметить, что составляющее работы военного летчика Джозеф Хеллер прекрасно представлял, поскольку сам в 1942-ом году находился в ряду американских ВВС и осуществил 60 боевых вылетов на бомбардировщике В-25. Для сравнения, главный герой его книги начал бороться за право отправиться домой уже после сорок четвертого вылета.

Отказ, означающий согласие

Невозможность не летать как раз и показана через уловку-22, логический парадокс, согласно которому освободить от полетов могут только сумасшедшего, но если

кто-то самолично провозглашает себя сумасшедшим, значит, он абсолютно нормален. Все это ведет к тому, что по мере действия книги количество безумия плавно нарастает.

В какой-то момент главный герой Йоссарион появляется голым в строю для вручения ордена, но даже тогда признается командованием абсолютно душевно здоровым, потому что иначе пришлось бы освободить его от заданий, к чему командование не готово. 

Перевыполненный план

Почему справедливость на стороне того, кто желает уклониться? Главный герой книги, Йоссарион, руководствуется простым принципом – необходимость выживания. Именно поэтому, отлетав необходимое количество, он полагает себя вправе вернуться домой. Однако каждый раз оказывается, что по распоряжению начальства норма увеличена. Получается такая ситуация, при которой план в принципе невозможно выполнить. Следует ли в таком случае энтузиастично пытаться продолжать летать? «Уловка-22» дает категоричный ответ – «нет», описывая, как гибнет летчик Орр, честно вышедший на задание, и как выживает штабист, приписавший себе несуществующий полет.

Стороны конфликта

Предметом ненависти для летчика Йоссариона быстро становятся не безличные и непонятные «те, кто стреляют в него, когда он кидает на них бомбы», но вполне себе конкретные люди, такие как капеллан, военный врач. Их он видит каждый день и каждый день не понимает, почему они не могут избавить его от необходимости воевать и рисковать своей жизнью, более того, почему из-за них погибают близкие ему люди, с которыми он успел подружиться. 

Таким образом, книга показывает, как враги постепенно начинают восприниматься человеком исключительно как средство в руках тех, кто представляет собой реальную власть.       

Трудная работа

Как же выглядят те, из-за кого страдает главный герой? Один из командующих в книге показан как человек, которому ничего не требовалось делать кроме как подписывать бумаги, и в конечном итоге, устав от этого, он начал подписывать их именем известного писателя – Вашингтон Ирвинг, периодический для разнообразия заменяя на Ирвинг Вашингтон. В больнице главный герой встречает психотерапевта, который вместо того, чтобы пытаться помочь больным, рассказывает о собственных психологических комплексах. Одна из главных составляющих абсурда книги состоит в том, что те, кто должны решать, по факту ничего не решают, и события происходят либо из-за ошибок, либо из-за самоуправства, либо из-за нежелания руководства ничего менять в устоявшемся течении жизни, где день за днем погибают люди.

Уловка-22

Что могло бы прекратить действие уловки-22? В том случае, если бы внешние наблюдатели, по собственной воле оценив психическое здоровье военнослужащих, пришли бы к выводу о психической невменяемости, уловка сразу бы прекратила бы действовать. Но вся книга вращается вокруг перекладывания ответственности и констатации страшного факта: в военных условиях свобода воли – то, чего нет ни у кого. Абсолютно все герои книги находятся в положении, когда имей они выбор, они повели бы себя иначе, однако каждый оказывается во власти того звания, которое ему дали. При этом никто не имеет ни малейшего представления, что делать, если его назначили полковником или майором, например, и соответственно либо не делают ничего как Майор Майор, либо учиняют произвол как полковник Кошкарт, либо, как главный герой Йоссарион, всяческий пытаются сбежать.

Диагностика

Периодический в книге рисуются картины захваченных городов, где летчики проводят время в перерывах между заданиями. Даны картины избиения, насилия, полнейшей разрухи и произвола в Риме тех, кто на правах победителей входят туда. Жесточайший контраст в этих сценах создается через соединение внутренних возвышенных переживаний героя и ужасной действительности. «Йоссариону подумалось, что он понял ощущения Христа, когда тот шел по миру, как психиатр  проходит через палату, набитую безумцами»*. Здесь в герое происходит перелом, и, не имея возможности получить врачебную помощь, он вынужден себя поставить на место врача и вынести неутешительный диагноз безумия всем тем, кто не в состоянии понять или констатировать окружающее их безумие.

Повторение за повторением

Абсурд войны с бюрократией во многом строится за счет того, что предписанные действия повторяются уже после того, как в них нет никакой надобности. Так, после того как выясняется, что человек не умер в бою, но умер лишь «на бумаге», его продолжают официально хоронить, и сам он в конце концов оказывается в положении привидения, воспринимается всеми как мертвый. Один из летчиков, Сноуден, погибая на задании, повторяет «мне холодно», и это продолжает звучать в сознании героя уже после того, как Сноуден умирает, причем настолько четко, что герой укутывает прах, согревая, раскрывшимся парашютом. В войне с бюрократией Йоссарион раз за разом повторяет, что он сумасшедший, и поэтому его надо освободить от вылетов. 

Но если вначале «сумасшествие» подразумевает исключительно боязнь за свою жизнь, то к концу такое сумасшествие пополняется фобиями и галлюцинациями в виде, например, явления к герою умерших в бою друзей. В совокупности главный ужас абсурда книги в неприятии того факта, что люди не бессмертны, но умирают, а также испытывают страх при мыслях о смерти, который, по мнению Хеллера, абсолютно нормален.

Победителей судят

Возможно ли выиграть в войне с бюрократией за право остаться живым? В какой-то момент перед Йоссарионом возникает выбор – вернуться домой героем, но тогда никто не узнает, какой произвол царил в эскадрилье, или дезертировать с возможностью обо всем рассказать, но в этом случае над ним дамокловым мечом будет висеть страх военно-полевого суда. «Мы отпустим вас, если вы нас полюбите», – говорит Йоссариону подполковник Корн. Любовь в данном случае подразумевает неразглашение того, что на самом деле творится в военной части. Иначе говоря, победа над бюрократией по правилам самой бюрократии подразумевает сделку с совестью. Победа над бюрократией по своим правилам подразумевает опасное положение, грозящее судом. Так, всякая возможность одержать верх в «Уловке-22» оказывается вещью, парадоксально не приводящей к успеху.

Казнить нельзя помиловать

Крайне важно, что причины недовольства собственным положением во многом проистекают от непонимания необходимости происходящего. Главному герою жители Рима и других городов, на которые он по приказу начальства скидывает бомбы, ничего лично не сделали. Точно также как они лично ничего не сделали тем подполковникам, которые отправляют летчиков на задания. Иначе говоря, Хеллер в «Уловке-22» выступает не столько против бюрократического произвола, сколько против того, чтобы из-за этого произвола, абсурдных распоряжений штаба, обезличенной системы, страдали обычные мирные жители и возникали жертвы, которых можно было бы избежать, хотя бы просто перестав требовать перевыполнять перевыполненный план. ■

Алёна Подошвина