П

Жан Бодрийяр считал постмодернизм болезнью своего времени. Однако можно с полным на то основанием утверждать, что это не так, хотя бы потому что время в эту эпоху перестало что-либо значить и утратило свою авторитетность. Вернее было бы сказать, что постмодернизм – это то состояние, в которое пришла культура после того как время умерло, подвергшись решительной деконструкции.

Большую роль в этом сыграли СМИ, кино, фотография. Будучи запечатленной на пленку информация о прошлом не исчезает, а сохраняется. Таким образом, любое прошлое может быть в любой момент извлечено из архива и воспринято как факт настоящего.

Целью же будущего становится зафиксировать ускользающее мгновение, чтобы и его поместить в доступную вечность. Об этом пишет подробно С. Зонтаг в своей книге «О фотографии», которая была издана в 1977-ом году.

О

Однако постмодернизм делится на множество этапов. И он изначально очень неоднороден. Так что те явления, которые наблюдала С. Зонтаг и то, что наблюдал Бодрийяр, несколько разнятся. С постмодернизмом связано много неясностей, например, непонятно, когда он возник и неизвестно, закончился ли он уже или еще нет. Началом постмодернизма большинство ученых считают статью Лесли Фидлера, опубликованную в 1969-ые годы «Пересекайте границы, засыпайте рвы». Однако первые признаки постмодернизма находят уже в архитектуре конца 1950-ых годов в Италии, а также в США. Ж. Ф. Лиотар в свое время сделал тщательнейший обзор античных классиков, после чего стал утверждать, что элементы постмодернизма можно найти даже в трудах Аристотеля. 

При этом постмодернизм считают общим культурным явлением, которое проявило себя во всех сферах жизни: в политике, искусстве, философии, литературе, кино. Но для большего удобства в данной статье будет рассмотрен постмодернизм в литературе и в критических статьях с 1969-ого года по 2017 год. Несмотря на то что в 2010-ом году голландские ученые опубликовали эссе «Заметки о метамодернизме», в котором заявили, что в 1990-ые годы мир вступил в новую эпоху, утверждение это не является широко признанным.

С

Существует ряд работ, от которых обычно отталкиваются, когда стремятся дать определение постмодернизму или понять, что именно было для него характерно. Это труды Ж. Дерриды «О грамматологии» (1967), «Голос и феномен» (1967), Ж. Батая "Сумма атеологии" (1972), М. Фуко «Археология знания» (1969), Ж. Ф. Лиотара «Состояние постмодерна» (1979), Ж. Бодрийяра «Симулякры и симуляция» (1981), «Войны в заливе не было» (1991), Р. Барта «Смерть автора» (1967). Большинством данных философов предлагается помыслить мир в качестве текста, который можно подвергнуть деконструкции. А затем создать на месте старого объекта «симулякр», подменяющий реальность. Из этого базового посыла и вытекают прочие характерные особенности постмодернизма: фрагментарность, децентрация, изменчивость, контекстуальность, неопределенность, ироничность, переложение ответственности за создание произведение с автора на читателя. При этом в своих научных трудах, устанавливая новые подходы, они подвергают разбору созданные в другие эпохи литературные произведения Ж. Расина, Ж. Мольера и многих других.

Т

Предполагается, что некоторая литература, которая создается в это время, данное мировоззрение отчасти отражает. К числу произведений постмодернизма относят роман Умберто Эко «Имя розы», с той точки зрения, что в нем ведется игра с читателем через то, что такой жанр как детектив оказывается помещен в реалии эпохи средневековья, организация 

повествования становится многоуровневой, текст насыщается цитатами и аллюзиями, например, в нем много отсылок на текст Библии, а главной проблемой является вопрос сохранения знаний.

Также к числу постмодернистов относят и Х. Л. Борхеса, который создает в своих рассказах многомерный лабиринт, где фантастические элементы, ирония, фиктивные сноски, метафоры и оксюмороны призваны сбить читателя с толку и погрузить в неясный мир, что ярко проявило себя в «Книге вымышленных существ». Однако парадоксальным оказывается то, что при желании подобные же черты можно найти и у тех авторов, которых не принято относить к литературе постмодернизма, например, в романе Вальтера Скота «Айвенго» также можно найти интертексуальность, ссылки на рассказы Чосера, цитаты из Шекспира, так же происходит смещение жанров – исторического романа и приключенческого. Однако в «Айвенго» нет того стремления, чтобы читатель поверил в истинность подложных цитат и нет попыток поместить методы одной эпохи в другое окружение. Так, Умберто Эко признавался, что вдохновлялся Шерлок Холмсом и его дедуктивным методом, когда продумывал образ Вильгельма.

М

Иначе говоря, на примере сопоставления видно, что для литературы постмодернизма оказывается первостепенным принцип игры. Некоторые книги, которые также относят к постмодернизму даже содержат это название в своем заголовке, так произведением, положившим начало литературы постмодернизма, считается роман Германа Гессе «Игра в биссер», который стилизован под жизнеописание, хотя в реальности скорее описывает жизнь некоторого общества, которое упражняется в множестве практик, которые все считаются частью не разглашаемого единого – «Игры в биссер».

Другим примером может послужить книга «Игра в классики» Х. Кортасара, где у читателя есть выбор, в какой именно последовательности читать главы. Отчасти благодаря этому каждое новое прочтение может отличаться от предыдущего. У читателя появляется много вариантов, как закончить или продолжить данный ему рассказ. К числу подобных экспериментов можно отнести книгу Джона Фаулза «Женщина французского лейтенанта», где у читателя есть на выбор три финала.

О

Русским постмодернизмом принято считать произведения таких писателей как В. Пелевин, В. Сорокин, В. Маканин. Примечательно, что для русского постмодернизма в отличие от западного центральной проблемой становится вопрос пустоты, того что возникает после того как мир оказывается подвергнут деконструкции. Так, одна из известнейших книг В. Пелевина называется «Чапаев и пустота», широко известен рассказ В. Маканина «Пустынное место». Во всех этих работах ключевым вопросом становится ощущение и переживание пустоты вокруг, а также внутренней пустоты. Основной проблемой оказывается вопрос, какого это ощущать себя ничем нигде. Один из последних романов Виктора Пелевина «Iphuck 10» также затронул этот вопрос, сделав главным героем искусственный интеллект, который по условиям книги, не являясь разумным, комбинирует ответы так, чтобы они правильно отвечали на вопросы пользователей. Другой особенностью русского постмодернизма оказывается постоянная апелляция к культурном пространству, уже созданному до них в предыдущие литературные эпохи.

Д

Если европейские постмодернисты предпочитают создавать фантастические миры, в которых реальные исторические лица, как правило, лишь упоминаются в качестве авторитетного источника, то русские постмодернисты без труда помещают в центр внимания как бы реальных исторических персонажей, правда, наделяя их зачастую совершенно другим характером и функциями. 

Как поступил В. Пелевин с образом Чапаева, сделав из него мистика и философа, знающего тайны бытия.

В целом постмодернизм оказывается сложным течением, потому что его идейным началом стали статьи, в которых подвергалась сомнению реальность происходящих событий и задавались новые методы анализа социальных механизмов, политических течений, литературных произведений. Все это, весь внутренний и внешний мир, предлагалось рассматривать, как часть текста, который можно разложить на множество составляющих частей, каждую из которых допустимо считать определенного рода практикой, которая просто есть и работает на создание иллюзии целостности общего произведение. Ж. Деррида сделал утверждение, что к миру вокруг нужно подходить и рассматривать его с грамматической точки зрения, М. Фуко, Р. Барт сосредоточили свое внимание на том, чтобы раскрыть механизм появления и реализации практики, тогда как Ж. Батай и Ж. Бодрийяр занялись разоблачением реальности, выявлением в ней симуляции, а Ж. Ф. Лиотар попытался сформировать единую картину происходящего в философской сфере.

Е

Эти идеи так или иначе оказались восприняты писателями. Но еще до появления всех этих критических работ, посвященных рассмотрению мира, разложенного на составляющие, выходили книги (пример чему труд Германа Гесса «Игра в классики», увидевший свет в 1942-ом году), в которых предлагалось воспринять жизнь как игру. Так, получается, что в литературе после критических работ Ж. Батая, Ж. Бодрийяра, оказались объединены идеи, зарождавшиеся исключительно в литературной среде и идеи, возникающие в среде философской.

Игра и ирония стали восприниматься как необходимая реакция на тот факт, что мир оказывается разложен на составляющие. А разложению стали подвергаться последовательно, то литературные герои, то окружающий их гротескный мир. В произведении Т. Толстой «Кысь» литературные произведения показаны как последняя память, оставшаяся в мире после апокалипсиса. Показан переделанный мир, в котором сохранились какие-то остатки прошлого, но интерпретируются они по-новому. В целом книга вскрывает механизм переосмысления знания после того, как все вокруг оказывается подвергнуто разложению и изменению.

Характерно, что постмодернизм возник после двух мировых войн, когда все ценности и утверждения, которые выработала до этого эпоха модернизма оказались подвергнуты проверки и ее не выдержали. В каком-то смысле мир действительно подвергся деконструкции в сороковые годы, откликом на которую и стали эссе, начавшие появляться уже в 1960-ые годы.

Р

Примечательно, что при всем этом литература эпохи постмодернизма несет за собой новый подход критики, которая, разложив уже сделанное в эпоху постмодерна абсолютно новым методом, установила новые принципы подхода к литературе и реальности. Что позволяет говорить о возникновении нового направления, но с той поправкой, что возникло оно около 2010-ых годов, а не 1990-ых, возможно, даже допустимо обозначать тенденции последних лет словом «метамодернизм».

Дело в том, что настоящее время центр внимания смещается от литературы к кинематографу, большую популярность обретают ютуб каналы, многие из которых как раз концентрируются на анализе и творческом обыгрывании фильмов и книг, при чем рассматриваются, как самые старые, так и современные.

Прошлое стало использоваться, как удобная маска, за которой современность может спрятать все что угодно. Примером тому может быть мультфильм «Ван Гог. С любовью Винсент», снятый в 2017-ом году, который привлекает внимание аудитории тем фактом, что обещает рассказать о жизни известного живописца в той же манере, в которой он рисовал свои картины.

Но в тоже время в реальности мультфильм несет за собой мучительные раздумья современного художника о том, какого это быть Ван Гогом. Особое значение приобретают адаптации и все возможные риквелы (перезапуски).

Н

Возникает новая манера критики, подразумевающая целый канон, согласно которому критик должен вначале выразить свои эмоции, затем создать собственную пародию на предмет своего анализа, где он чаще всего является одним из действующих лиц, при этом подходящим к просмотру может быть признано, как очень хорошее произведение, так и очень плохое, потому что в центре внимания оказывается реакция. И произведение считается тем лучше, чем эта реакция сильнее. Примером такого подхода могут служить такие ютуб блогеры, как «Ностальгирующий критик», «Bad comedian». Тот факт, что это происходит и возникают новые принципы, как раз и указывает на то, что в последние годы постмодернизм эволюционировал в нечто другое.

Получается, что в начале 1970-ых годов критика эпохи постмодернизма обеспечила отчасти тот факт, что возникла совершенная особенная литература постмодернизма. В последние годы возникает новое направление в критике и именно оно, а не манифесты, позволяет утверждать, что в скорости возникнет новая литература, которая будет отличаться и идейно, и по своей форме от того, что было до нее, хотя пока еще она не возникла. ■

Алена Подошвина