Лев Гроссман – американский писатель и журналист, автор пяти романов. Родители и брат Гроссмана тоже профессиональные литераторы. Как критик и журналист он работал с многочисленными популярными изданиями США, включая New York Times и The Wall Street Journal, а в данный момент является одним из ведущих авторов журнала Time. Гроссман брал интервью у Салмана Рушди, Нила Геймана, Джоан Роулинг и других писателей. Помимо литературно-критических эссе он работает также над обзорами популярных компьютерных игр и технологических новинок. Интерес к жанру фэнтези появился у Гроссмана лишь через семнадцать лет после начала профессиональной карьеры – он признается, что был воспитан на «серьезной» литературе и считал, что будет писать что-то подобное, но в конечном итоге именно фэнтези помогло ему обрести голос:

«Фэнтези часто отвергают как детскую литературу, литературу эскапизма, но я воспринимаю его очень, очень серьезно. Для меня смысл фэнтези не в том, чтобы убежать от реальности, а в том, чтобы встретиться с реальными трудностями, приобретающими новые формы» (Из эссе для New York Times).

На первый взгляд может показаться, что для читателя, хорошо знакомого с лучшими образцами жанра (или даже просто выросшего в девяностые или двухтысячные), «Волшебники» будут выглядеть вторично. Сюжет во многом строится вокруг попыток главного героя попасть в мир из своей любимой серии книг, где четверо детей-англичан, носящих фамилию Четвин, обнаруживают вход в волшебную страну под названием Филлори. 

Параллели с серией Клайва С. Льюиса о Нарнии вполне преднамеренны, хотя непосредственно книг о Нарнии во вселенной Гроссмана не существует – в то время как "Властелин колец" и "Гарри Поттер" в "Волшебниках" упоминаются не раз. Учитывая то, как автор использует историю о Филлори и ее героев*, неудивительно, что он предпочел не делать прямых отсылок к Льюису, а создать узнаваемый аналог его серии.

Есть в «Волшебниках» и магическая школа Брейкбиллс, куда, в отличие от Хогвартса, не берут детей и не принимают только за наличие способностей. Вместе с тем, «очередная книга о магической школе» - описание не вполне подходящее, поскольку пятилетнее обучение героев в Брейкбиллс занимает в лучшем случае половину первого тома. Более того, ни во время учебы, ни после нее персонажи Гроссмана не стремятся вступить в борьбу со злом – до поры до времени их гораздо больше интересуют вечеринки и секс. Неудивительно, что когда приключение наконец их находит, и им удается попасть в Филлори, никто к этому толком не готов...

Деконструкция: «Волшебники» (TheMagicians, 2009)

Поскольку первая книга задумывалась как самостоятельное произведение, не предполагающее продолжений, нам кажется уместным рассмотреть ее отдельно. В таком случае многое, в том числе интертекстуальные отсылки и параллели, становится на свои места. Без двух своих продолжений «Волшебники» превращаются в довольно горькую, если не сказать злую, деконструкцию самых узнаваемых черт популярного фэнтези. Здесь от магической школы на первый взгляд нет никакой «высшей» пользы – выпускники с легкостью могут получить с помощью магии высокооплачиваемую работу и ничего на ней не делать. В свою очередь, волшебная страна оказывается недружелюбной и безжалостной. Все, что обычно привлекает людей в сказках о добре и зле, в конечном итоге оказывается в романе неприглядным. Но дело не в том, что Гроссман не любит фэнтези – он просто выбирает для этого жанра не вполне привычную точку зрения.

Очень многое во вселенной Гроссмана определяется личностью главного героя – юноши по имени Квентин Колдуотэр, который безнадежно скучает в обычной жизни и мечтает, чтобы с ним случилось что-то необыкновенное. Казалось бы, это достаточно распространенная стартовая отметка для приключения с магией и волшебными странами, но с развитием сюжета становится ясно: Квентину и в школе для волшебников, куда он попадает после исключительно сложного экзамена, не перестает быть скучно, и он любой ценой пытается добиться ощущения полноты жизни. Помимо этого, сама магия, на первый взгляд обещавшая мгновенное веселье и массу приключений, оказывается крайне сложной и временами скучной дисциплиной: «Магия – не наука, не искусство, не религия. Магия – это ремесло. Творя заклинания, мы не желаем и не молимся. Мы рассчитываем на нашу волю, наши знания, наши навыки, чтобы определенным образом изменить мир [...] Мы понимаем (если можем понять) магию и ее происхождение не больше, чем плотник понимает, отчего растет дерево. Он работает с тем, что есть». («Волшебники»)

Желая разнообразить свою жизнь, герой не раз и не два совершает необдуманные поступки, последствия которых часто необратимы. К примеру, невинная шутка при произнесении заклинания приводит к тому, что в школу попадает ужасный Зверь и съедает сокурсницу Квентина заживо. Впоследствии оказывается, что и его бесцельная одержимость Филлори ведет к беде – выпускники Брейкбиллс настолько не готовы к испытаниям в волшебной стране, что в первой же битве со Зверем любимая Квентина погибает, а друг остается калекой.

Может сложиться впечатление, что сюжет первой книги, несмотря на хронологический порядок событий, - это случайный набор эпизодов из жизни молодых магов, которые не связываются в единую, логичную последовательность. Учитывая отношение Квентина к событиям, такой нарративный прием вполне закономерен: он сам не может отыскать смысл в своей жизни, своих приключениях, своих отношениях с другими.

Скажем, если бы повествование строилось не вокруг Квентина, а вокруг его девушки Элис – талантливой и смелой волшебницы – это была бы гораздо более прямолинейная, «стандартная» история преодоления себя и обстоятельств. Как раз Элис могла бы подойти на роль традиционного избранного – она единственная студентка, кого в Брейкбиллс взяли без экзаменов, у нее есть личные мотивы для изучения магии в совершенстве и достаточно силы воли, чтобы действовать храбро в трудных ситуациях. И с этой точки зрения особенно горько, что именно Элис гибнет, и гибнет прямо или косвенно из-за Квентина – для автора возможность показать к чему приводят безалаберность и отсутствие жизненных принципов важнее попытки в который раз рассказать историю типичного героя.

К развязке романа желание Гроссмана деконструировать ключевые аспекты «героического» фэнтези – обретение героем себя, прохождение испытаний, помощь сверхъестественных менторов – очевидно. Квентин не то что не находит себя, а погружается в еще более глубокую депрессию*, не желая больше иметь ничего общего с Филлори и магией (его возвращение туда выглядит скорее как неготовность Гроссмана заканчивать книгу на окончательно безнадежной ноте).

Наставники в книге не находятся вообще – никто из преподавателей Брейкбиллс не становится для героев книги по-настоящему важным, а боги и правители Филлори Эмбер и Амбер оказываются бестолковыми и беспринципными. Сама же Филлори по-экзистенциалистски равнодушна к своим обитателям, и даже ее волшебство ни на что не годится без умелого «пользователя». Так, в финале «Волшебников» оказывается, что Квентин не может загадать местному магическому зверю вроде русской золотой рыбки ни одного по-настоящему важного желания. 

Джейн Четвин из книги про Филлори, обладающая способностью поворачивать время вспять, тоже ничем не помогает Квентину* – более того, это она сделала так, чтобы он и его товарищи попали в Филлори и победили ее брата-злодея.

Самое главное – Гроссман деконструирует идею о том, что, попадая в фантастический мир, герой тут же обретает свое предназначение или хотя бы оказывается зачем-то нужным этому миру. Попав в Филлори, герои испытывают недоумение, которое быстро сменяется разочарованием: никто не спешит давать им задания, никто не бросается к ним с просьбой о помощи. Божество Эмбер, нуждающееся в помощи, не в состоянии даже объяснить, зачем ему эта помощь, и вечно прикрывает свою некомпетентность разговорами о «глубинной магии» (которая, по Гроссману, всплывает каждый раз, когда Эмберу не хватает аргументов или нужно «заткнуть дыру в сюжете»). 

Реконструкция: Король-волшебник (The Magician King, 2011), Земля волшебника (The Magician’s Land, 2014)

Необходимость продолжить «Волшебников» так или иначе возвращает Гроссмана к более традиционному повествованию, и две последующие части трилогии – вполне классические приключенческие фэнтези-романы, где у героев более отчетливо вырисовывается понимание добра и зла. Тема личной ответственности за спорные поступки, тем временем, никуда не девается. В «Короле-волшебнике» читателя ждет очередная порция магии, магических артефактов (и даже драконов) и очередная неожиданно жестокая, пусть и справедливая, развязка. Здесь сюжет во многом выигрывает за счет того, что параллельно с основным действием, где Квентин и его подруга Джулия случайно покидают Филлори и пытаются попасть назад, мы узнаем о том, как Джулия стала волшебницей. Несмотря на то, что в Брейкбиллс вместе с Квентином ее не приняли, она находит альтернативный путь – учиться самостоятельно у магов-самоучек, зарабатывая «уровни» с выполнением все более и более сложных трюков.

Не только путь Джулии, но и ее отношение к магии коренным образом отличает ее от Квентина: девушка становится одержимой самосовершенствованием и ищет новые и новые способы узнать о магии больше. И тут, однако, обходится не без потерь – Джулия добирается до самого верха магической иерархии, но навсегда расстается с семьей, где ее считают душевнобольной. Вместе с тем, подобно Квентину, с детства желавшему попасть в Филлори, Джулия тоже мечтает предпринять что-то грандиозное и недоступное обычным людям. Неудивительно, что план по вызову древнего божества, который Джулия разрабатывает с другими талантливыми магами, кончается трагедией – это еще одно напоминание, что у всех поступков должна быть цель, выходящая за пределы личного эгоизма и амбиций. К концу книги становится ясно: идея немедленно взять на себя ответственность за свои промахи будет повторяться вновь и вновь, пока ее не осознают герои. И Джулия, и Квентин ее, наконец, осознают: одна - ценой пережитого насилия, другой – ценой потери трона и изгнания из страны, о которой всегда мечтал. 

Заключительная часть трилогии, пожалуй, приносит самое сильное удовлетворение читателю – здесь герой Гроссмана выглядит значительно скромнее и потому симпатичнее. Кажется, он наконец-то заслужил «традиционное» развитие сюжета: путь Квентина теперь ясен, его наставница из Брейкбиллс наконец-то определяет его предназначение, даже сверхъестественный ментор находится. Более того, сам Квентин становится своего рода наставником для юной наследницы рода Четвинов, Плам. 

В отличие от самого Квентина, чья трагическая шутка в первой книге осталась безнаказанной, Плам за неудачный школьный розыгрыш отчисляют, и она присоединяется к Квентину в его миссии вернуть Элис и спасти Филлори от уничтожения. 

Здесь мы удержимся от дальнейшего пересказа событий книги, отметив только, что после всех испытаний, большинство из которых герой устраивал себе сам по причине безалаберности и неумения ценить то, что у него есть, счастливый финал выглядит более чем заслуженно.

Нетрудно заключить, что необычность подхода Гроссмана заключается в вопросах, которые он прямо или косвенно задает читателю. Многие из нас мечтали попасть в волшебный мир, но все ли будут знать, что с этим делать? Кто пойдет искать приключения сам, а кто будет сидеть и ждать, пока мир начнет его развлекать? Все ли сразу поймут, каким образом можно реализовать свой потенциал и до каких пор простирается свобода человека, который может практически все? Чтобы намекнуть на возможные ответы, автор сначала разрушает на удивление хрупкие законы сюжетного построения фэнтези, а затем снова отстраивает их – по мере того, как его герои учатся осознавать себя и свою роль среди окружающего волшебства.

«Он [Квентин] был прав насчет мира и неправ насчет себя. Мир был пустыней, но он сам был волшебником, а быть волшебником значило быть тайным источником – движущимся оазисом. Он не был одинок, и ему не было пусто. Он был полон чувств, полон ощущений, а это в конечном итоге и значило – быть волшебником». («Земля волшебника»). ■

Екатерина Рубинская