Мы Вконтакте Мы в Facebook

Мы обнаружили, что вы используете Adblock. Мы знаем, как для вас важно иметь беспрепятственный доступ к знаниям - поэтому ради поддержания сайта мы оставляем только ненавязчивую рекламу. Пожалуйста, отнеситесь к этому с пониманием.

Как отключить: Инструкция

Описание к картинке

Меню

Рубрика Литературные механизмы

СТАТЬЯФантастика и сюрреализм образов продавцов в романах Стивена Кинга

Образы торговцев в литературе и культуре удивительно многообразны, но особенный интерес они представляют в сфере фантастики. Специфика жанра позволяет развить амбивалентный потенциал образа в более явных аспектах, например, преподнести благородное торговое ремесло как магическое искусство.

Плуты и выжиги с «тёмной стороны»

Архетипическая репутация продавца – плута и обманщика – не новость, однако в фантастической литературе любой лавочник (особенно бродячий торговец) может оказаться великим мошенником космического масштаба, носителем хаотического начала. Проще говоря, трикстером.

Подобный шаблон прекрасно проиллюстрирован в «МИФическом» цикле Р. Асприна, населившего целое измерение расой профессиональных торговцев, деволов. Причём их внешность (цвет кожи, рога, клыки, когти и прочие подобные детали), название и зловещая слава недвусмысленно раскрывают намерения автора, извлекшего из образного сундука яркие рогатые фигурки ушлых лавочников, способных найти и продать что угодно и кому угодно за непомерно высокую цену.

Однако под прицелом этой статьи не столь очевидные, хотя и весьма красочные результаты художественного осмысления образа плута-торговца. Деволы Асприна кажутся по своему масштабу чем-то вроде продавцов-мошенников из восточной медины, ведь эстетика жанра юмористической фантастики наделяет их некой базовой безобидностью.

Ясно, что «великий и ужасный» Стивен Кинг, попавший в нашу литературную прозекторскую с романом «Нужные вещи» («Самое необходимое», или «Необходимые вещи», англ. Needful Things, 1991), использовал иной инструментарий, сообразно своим творческим задачам.

Стивен Кинг

Стивен Кинг

 

В «МИФическом» цикле Р. Асприна представителей расы профессиональных торговцев нетрудно распознать: рога, клыки и когти выглядят много серьезнее, нежели привычный нам бэйджик с именем консультанта на лацкане.

Добавим, что в других его романах фантастические свойства торговли тоже играют важную роль. Тема метафизической торговли и особой власти торговцев всплывала, в частности, в цикле «Тёмная башня» (роман The Dark Tower VI: Song of Susannah, 2004, сделка с книготорговцем по имени Тауэр).

Продавец бургеров из «11/22/63» (2011), ходивший за лучшими и уникально недорогими для современности продуктами не куда-нибудь, а в магазинчики прошлого (60-е годы XX века), тоже обладает силой: он путешествует во времени.

 

Особенности национальной торговли в Касл Роке

Но только в «Нужных вещах» фантастические элементы были изначально поставлены на службу ироническому и даже сатирическому осмыслению американского культа торговли и культуры потребления. Реализация такого замысла в жанре ужасов особенно интересна, поэтому основным материалом для нашего разбора служит именно этот роман Кинга. Автор сразу определяет данное произведение как «социальную комедию», опустив слишком очевидную характеристику «чёрная».

Место действия – вымышленный маленький город Касл Рок, излюбленная локация кинговской вселенной, идеально подходящая для тех случаев, когда нужно показать читателю тесное переплетение реального и фантастического в повседневной жизни американского захолустья во всей полноте.

Концентрация чудес (как правило, весьма недоброго свойства) в Касл Роке немедленно заставляет заподозрить, что появление там таинственного коммерсанта Лиланда Гонта тоже ничем хорошим не обернётся. Кумулятивный эффект унылой рутины, царящей в подобных маленьких городках, и внутренние демоны их обитателей вызывают к жизни нечто вроде сверхъестественной ревизии, подобной явлению свиты Воланда в Москву у Булгакова.

Эта ревизия реализуется именно через специфический концепт торговли, старый, как мир, вариант сделки с нечистой силой. Сомнительная природа хозяина свежеоткрывшейся лавки, название которой дало имя всему роману, отмечается автором посредством присвоения персонажу говорящей фамилии. 

«Gaunt» – худой, костлявый, а также мрачный. Параллель сразу с миром мёртвых (вспомним средневековые сделки со смертью) и с инфернальным миром, обитатели коего часто изображались подобным образом и тоже были известными поклонниками коммерческого подхода при взаимодействии с людьми. При большом желании высокий рост и худобу, конечно, ещё можно считать случайным совпадением, а не отсылкой к аналогичным параметрам одного из известнейших литературных искусителей, гётевского Мефистофеля («высок, как жердь, и тощ, как смерть»), но есть и более сложные нюансы.

Изображение внешности героя в целом наполнено смутной тревогой: по описанию автора Гонт выглядит вполне обычным худощавым пожилым мужчиной, но у него есть и «особые приметы».

Лиланд Гонт в исполнении Макса фон Сидоу в фильме Нужные вещи (1993)

Лиланд Гонт в исполнении Макса фон Сюдова в фильме «Нужные вещи» (1993)

К примеру, акцент на несовпадении визуального и кинестетического аспектов восприятия Гонта окружающими. Глаза его всегда разного цвета для разных людей (снова вспоминается описание Воланда* и дьявола в целом), однако производят неизгладимое впечатление на клиентов торговца. А вот прикосновение его однозначно ощущается всеми как неприятное. Кроме того, присутствует контраст «заразительной улыбки» и выражения глаз. Глаза Гонта при этом описаны с помощью не слишком дружелюбного сравнения: «Темно-синие глаза казались подвешенными к лицу старика, словно привокзальные фонари под колпаками». 

С зубами не лучше – кривые, жёлтые, напоминающие клыки пасти адовой со старых гравюр. Но в совокупности всё это малоприятное зрелище почему-то производило на людей приятное впечатление.

Если подозрительный незнакомец, внушающий странное доверие, пытается вам что-то продать – сделайте вид, что забыли кошелек дома.

Изящным штрихом на этом фоне выглядят неестественно длинные ладони, шуршание которых друг об друга напоминает шипение змеи (которая представляет собой устойчивый атрибут и вариант дьявольской личины, заметим).

В итоге перед читателем максимально непохожий на местных жителей подозрительный незнакомец, внушающий странное доверие.

 

Торговец как современная интерпретация образа дьявола

Дьявол ещё в Средневековье прочно завоевал себе (при горячей поддержке церкви, разумеется) в массовом сознании репутацию великого иллюзиониста, способного внушить своим жертвам любые картины, потому американский мелкий бес Лиланд Гонт вполне органично вписался в цветистый карнавал нехитрых провинциальных патологий Касл Рока. Можно сказать, его там ждали. Вместо фанфар и ковровой дорожки – то суеверное предчувствие беды, что сдобрено десятком преувеличенных опасений, высказанных вроде бы в шутку.

Пугающая иррациональность столкновения будничной реальности с чем-то новым, когда первый посетитель стоит на пороге: «И если ты туда пойдешь, с тобой все, что угодно может случиться. Все, что угодно. Конечно. Например, владельцем этого магазина может оказаться Норман Бэйтс или кто-нибудь вроде него, переоденется в платье собственной матери и будет резать своих клиентов. То-очно!».

Только слепому не было бы ясно, что от Гонта и его лавочки стоит держаться подальше, но эта базовая маркировка зловещего характера персонажа нужна, чтобы показать, насколько обитатели Касл Рока слепы духовно. Благодаря своей слепоте и ограниченности они становятся покорными марионетками в руках скупщика душ.

Каждому из жителей он предлагает нечто уникальное, но расценки постоянны, даже когда речь об оплате идёт косвенным образом.

Кадр из фильма Нужные вещи (1993)

Кадр из фильма «Нужные вещи» (1993)

Так, в обмен на коллекционную карточку с любимым бейсбольным игроком, от местного мальчишки Брайана Раска (того самого первого посетителя) требуется всего лишь мелкая услуга, занимающая, однако, важное место в сценарной схеме, заботливо подготовленной Гонтом для жителей Касл Рока. Ни единой лишней детали, каждый поступок влечёт за собой некие последствия, в основном – фатальные. Цель Гонта – превратить заветную мечту каждого в личный кошмар, эдакая извращённая демоническая клиентоориентированность. Все вещи, полученные в его лавке, постепенно изменяют свои первоначальные свойства, становясь откровенно вредоносными по отношению к своим хозяевам.

 

Хэппи энда не будет

Остановить распространение посеянного торговцем хаоса уже невозможно. Несмотря на то, что в финале Гонт терпит формальное поражение, он успевает собрать богатый урожай. Противники монструозного коммерсанта вполне в рамках устойчивых образов массовой литературы – шериф города Алан Пангборн и отважная женщина Полли Чалмерс. План абсолютной победы тоже не слишком сложен. Ирония момента заключается в том, что козырем против древнего продавца злых чудес становится тоже чудо, но откровенно ненастоящее: игрушечная змея из банки-дразнилки, театр теней, фокус с букетом бумажных цветов – грозное оружие из арсенала детских праздников. Для Гонта соприкосновение с миром бескорыстной бутафорской магии становится тяжёлым ударом, поскольку он существует в рамках своей предельно серьёзной торговой реальности, где фантастика неотличима от жизни. Изгоняют его из города абсолютно шаблонными формулами, отчасти пародируя весьма популярный сюжет в литературе ужасов, процедуру экзорцизма. 

Спасти от древнего продавца злых чудес могут самые странные вещи: игрушечная змея из банки-дразнилки, театр теней, фокус с букетом бумажных цветов – грозное оружие из арсенала детских праздников.

В этом смысле особенно иллюстративен вопль шерифа «Абракадабра, лживая скотина!», по сути являющийся эклектичным выражением возмущения, но функционально сработавший как заклятие в рамках условной «войны чудес», вершащейся на стыке рационального и иррационального.

Особый мир коварных артефактов рушится (даже на материальном уровне – лавка «Нужные вещи» погибает в пламени пожара), обнажается истинное лицо респектабельного коммерсанта. В традиционной кинговской манере описывается превращение Гонта в жуткое чудовище. Все поначалу обычные детали его внешности в финале претерпевают метаморфозы: кривые зубы превращаются в прямые острые клыки, удлиняются и без того длинные руки… В итоге он приобретает хрестоматийный, узнаваемый облик древнего демона:

«Лицо снова исказилось: человеческий облик покинул его полностью. Теперь это был демон с заострившимися скулами, глубоко запавшими щеками и глазами, горевшими кроваво-красным огнем».

Изображение дьявола в церкви в Болонье, XIV век

Изображение дьявола в церкви в Болонье, XIV век

Сцена бегства мистера Гонта из города заслуживает отдельного внимания. Трансформируется не только удирающий прочь монстр, под стать ему оказывается машина, обращающаяся в открытую колесницу с говорящей надписью «Опустошитель» на борту. Запряжена она, разумеется, каноничнейшим вороным конём с полыхающими, как и у хозяина, глазами. В сущности, они – одно целое. Конь, повозка, сам торговец – джентльменский набор устойчивых символов бродячей торговли переплавляется в адскую конструкцию, когда соблюдать декорум уже не имеет смысла. Товар обмену и возврату не подлежит. Даже победитель демона, шериф, понимает, что город уже никогда не станет прежним.

Инфернальная коммерция Лиланда Гонта оставила на нём свой неизгладимый отпечаток.
Концовка романа – не столько хэппи-энд, сколько констатация неизменности человеческой природы. Алчной, полной любопытства к запретному и жаждущей бесплатных чудес. Снова меняется тип повествования (становясь таким, какой мы наблюдали в начале романа – своеобразная композиционная закольцованность), и снова в центре внимания оказывается грядущее открытие нового магазинчика, сулящего воплощение мечты. Финал открытый, но не оставляющий сомнений в том, что, пока жив спрос на товары мистера Гонта, будет и предложение. ■

Оксана Головина

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Нашли ошибку в тексте? Выделите ее, и нажмите CTRL+ENTER

Вход

Войти с помощью социальных сетей

Регистрация

Войти

Зарегистрироваться с помощью социальных сетей

Восстановка пароля

Зарегистрироваться
Войти

Нашли ошибку в тексте?

«Правый глаз чёрный, левый почему-то зелёный.» М. Булгаков. Мастер и Маргарита. – М., 1984.