Истоки: античность

Одним из отцов бестиария можно считать Аристотеля с его знаковым трудом “Historia animalium”, который не являлся бестиарием в полном смысле этого слова (данный жанр предполагает специфическую структуру, о которой речь пойдет ниже), но послужил источником сведений для средневековых авторов. Обширными сведениями как о реальных, так и о мифологических существах располагает “История” Геродота - к примеру, в ней мы видим одно из первых в истории упоминание грифона. В Александрии во 2 в. н. э. был составлен анонимный “Физиолог” (позднее это слово становится нарицательным и обозначает отдельный литературный жанр), содержащий подробное описание и реальных, и мифических животных.

До нас “Физиолог” дошел уже в средневековой, исправленной версии, в которую была добавлена “мораль”- урок, который мы можем вынести из наблюдения за данным существом. Стилистический анализ позволяет нам предполагать, что в первоначальной версии этих вставок не было. Так или иначе, “Физиолог” оказал значительное влияние на представление о мире фауны - текст был переведен на многие языки и считался авторитетным источником во многих культурах, в том числе в православном мире.

Вообще физиолог как жанр развивается параллельно с бестиарием. Принципиально важно не путать эти два понятия: физиолог является прямым предком современных энциклопедий, так как содержит исключительно научные (по крайней мере, на тот момент) факты и служит прежде всего просветительским целям.

Бестиарий же имеет гораздо более сложную и специфическую функцию. В статье мы постараемся проследить судьбу и бестиария, и физиолога, держа в голове это принципиальное различие.

Античную традицию нельзя считать в полном смысле идейной основой жанра бестиария, но именно она придала этому жанру законченность и особенный, во многом противоречивый характер, сочетающий в себе авторитетность и претензию на научность и творческую составляющую, связанную с метафорической природой содержания бестиария.

Отцы церкви и аллегория

Сам жанр бестиария как таковой зародился уже в средневековой Европе, причем из источника, казалось бы, далекого от научных изысканий античных ученых, – проповеди. Первые проповедники использовали аллегории, чтобы более наглядно донести до паствы свою мысль, и опирались они как на античные ученые труды (подавляющее число служителей церкви были грамотны, и многие знали и даже восхищались сочинениями великих язычников - свидетельства это можно найти даже в “Исповеди” Блаженного Августина), так и на Ветхий Завет, источник описания многих животных, как реальных, так и вымышленных. Средневековая культура учит нас тому, что из любой закономерности окружающей нас природы человек может вынести полезный для себя урок- иначе и быть не может, ведь все, что мы видим вокруг себя, создано Богом, и цель нашей жизни - внимать Его слову и повсюду находить следы Его воли.

Неграмотность подавляющей части населения Европы оказала огромное влияние на формирование не только средневековой культуры, но и средневекового сознания вообще. Среди доступных форм донесения информации были возможны только зрительные образы (поэтому мы встречаем в старых католических церквях так много изображений, иллюстрирующих Священное Писание: подобная форма позволяла любому прихожанину, не умевшему читать, быть знакомым с основными библейскими сюжетами и историями из жизни святых) или устные жанры.

Очевидно, что богословие - не самая простая наука, поскольку оно занимается, в числе прочего, смыслом жизни, добром и злом и другими вопросами, однозначный ответ на которые принципиально невозможен. Донесение сложной мысли до масс в максимально доступной форме - целое искусство, которому частично была посвящена работа отцов Церкви. Именно эта необходимость породила невероятную популярность аллегорий - устойчивых иносказаний, значение которых каждый средневековый человек буквально впитывал с молоком матери. Любой крестьянин, видя изображение двух архангелов, точно знал, кто из них Гавриил, а кто Михаил (первый всегда изображается с лилией в руке, а второй - с мечом) и легко мог прочитать по фрескам на церковных стенах целую историю, из которой он непременно извлек бы для себя нравственный урок. То же и с устными проповедями: как мы с самого детства привыкли к тому, что лиса хитрая, а заяц трусливый, так и для средневекового сознания было очевидно, что единорог учит нас благочестию, а волк - осторожности. Поэтому бестиарий выполнял, с одной стороны, функцию справочника проповедника, а с другой стороны, был своеобразным авторитетным источником, исключающим разногласия между служителями церкви в данных вопросах.

В структуре бестиария отчетливо видна двойственная сущность происхождения этого жанра. Каждая статья состоит из двух частей: первая подробно описывает внешность, свойства и повадки животного, а вторая часть является своеобразным выводом, моралью, которую можно вынести из особенностей или поведения этого существа. Интересно, что речь идет не только о реальных свойствах, но и тех, которым современная наука не находит подтверждения. Например, в знаменитом “Физиологе” епископа Теобальда, одном из первых и самых авторитетных представителей жанра, говорится, что пантера во время охоты испускает из пасти аромат, привлекающий жертву. Такое представление о пантере нашло большой отклик и перекочевало во многие другие бестиарии, об этом свойстве упоминал даже Данте Алигьери в своем трактате “О народном красноречии”. 

Более того, речь не всегда идет о действительно существующих животных: наряду с реальными существами вроде льва, лисы, кита или ягненка, составители бестиариев могут рассматривать единорога, дракона или сирену, подробно описывая их внешность и повадки.

Интересно также то, как причудливо составители выстраивают отношения в животном мире: ни одно из животных не рассматривается само по себе, оно всегда взаимодействует тем или иным образом с другими животными или с человеком. В любой статье можно узнать, что привлекает это существо, кого оно боится (или кто боится его) и как можно использовать его шерсть, слюну или чешую.

Для наглядности рассмотрим отрывок из “Физиолога” епископа Теобальда (перевод мой):

Конечно, для проповедника реальность или вымышленность животного не имеет большого значения - ему важна именно аллегория, но известно также, что на протяжение нескольких столетий бестиарии имели большой авторитет и за пределами церковной среды и считались достаточно надежными источниками. Понадобилось много времени, прежде чем у науки выработался здоровый скептицизм по отношению к христианским сочинениям и появилась возможность четко разделять научный факт и религиозное мифотворчество.

История и дальнейшее развитие жанра

Один из известнейших на сегодняшний бестиариев - так называемый Абердинский бестиарий, английский документ, датированный 12 веком.

Этот бестиарий интересен прежде всего тем, что мы можем не просто изучать его текст, но и работать с иллюстрациями - манускрипт выложен в оцифрованной версии на сайте Абердинского университета.

В середине 13 века во Франции был написан “Бестиарий любви” неким Ришаром де Фуринвалем, являющийся весьма своеобразным литературным памятником: во-первых, статьи в нем объединены общей сюжетной канвой и логично вплетены в нее; во-вторых, аллегорическая часть каждой статьи отсылает нас не к христианской морали, а к отношениям между возлюбленными. Таким образом, "Бестиарий любви", хоть и является формально полноценным представителем жанра, на деле уходит от его основной функции.

Элементы жанра можно найти не только в европейской традиции. Широко известен древнекитайский трактат Шан Хай Цзинь, или "Каталог гор и морей". Это своеобразный географический справочник, описывающий территорию Китая и ее особенности, в том числе ее фауну. Здесь мы видим характерное для средневековых бестиариев сочетание реализма и фантастики: наравне с привычными нам животными мы встречаем девятихвостую лису, плачущую, как дитя, собаку с человеческим лицом и даже тигра с собачьей головой и лошадиным хвостом.

Своеобразный ренессанс бестиарий пережил в эпоху Великих Путешествий. Так, например, элементы жанра можно найти в записках Марко Поло. 

Впрочем, очевидно, что основная функция бестиария умирает вместе со Средневековьем, поэтому большинство исследователей приходят к выводу, что последующие подражания и стилизации уже нельзя в полной мере считать представителями жанра.

В современной литературе всплеск интереса к мифологии (связанного, прежде всего, с популярностью жанра фэнтези) возродил также и интерес к бестиариям, особенно к их фантастической составляющей. Когда же на волне популярности Средиземья Толкиена начали появляться целые фентезийные миры со своей культурой, историей и географией, жанр бестиария получил свое очередное воплощение именно в рамках этих миров. Так появился “Бестиарий” Анджея Сапковского и книга “Волшебные твари и где их искать” Джоан Роулинг. В очередной раз сделаем оговорку, что данные произведения нельзя в полной мере считать бестиариями, поскольку основная функция бестиариев устарела. Если говорить точнее, эти произведения (по крайней мере, по своей форме) больше подходят под определение физиолога, хотя и его черты наследуют лишь частично (не будем забывать, что физиологи воспринимались как научная литература, а не как художественное чтиво).

Так или иначе, жанр бестиария, хоть и оказывается нежизнеспособным в современном мире, является интереснейшим литературным феноменом, открывающим перед нами еще одну из сторон удивительного, безграничного, таинственного мифа о Средневековье. ■

Александра Левина