Изобретательные японские авторы смогли спасти свою культуру, зашифровав её под мировые стандарты. И фэнтези сыграло в этом не последнюю роль.
Мы обнаружили, что вы используете Adblock. Мы знаем, как для вас важно иметь беспрепятственный доступ к знаниям - поэтому ради поддержания сайта мы оставляем только ненавязчивую рекламу. Пожалуйста, отнеситесь к этому с пониманием.
Как отключить: Инструкция
В начале было слово, и это слово было: “книгопечатание”. Оно предоставило человечеству удивительную возможность более не полагаться на рукописные тексты, монополизированные, преимущественно, политическими элитами и религиозными структурами.
Дорога открылась, загорелся зеленый свет – писатели, читатели, издатели начали свой меркантильный танец, посвященный художественному изображению реальности. Литература стала доступнее, её стало больше, уровень грамотности населения повысился.
То же произошло и в Японии. Печатный станок был освоен в конце XVI – начале XVII вв. и постепенно развился целый рынок, удовлетворяющий потребности мещан. Бытовые истории, мистические рассказы, порнография – типичная эпоха Эдо. В совокупности с богатыми письменными традициями прошлых эпох – был воспитан литературный вкус критиков.
Но наступает XX век. Атомное оружие, радио, Толкиен. Послевоенная Япония переживает долгий и глубокий процесс глобализации, американская поп-культура ставит свои правила игры и всерьез встаёт вопрос об утрате японской культуры.
К Токийским Олимпийским играм 1964 г. в семье рядового обывателя появляется телевизор, и с экрана, помимо новостей и различных телепередач, вещают японские мультфильмы, которые постепенно эволюционировали в анимэ, знакомое нам сегодня.
Прибавим к этому уравнению развитие японских комиксов-манга, появление компьютерных и настольных ролевых игр, фэнзинов, фэнтези на японском языке... и к 90-м гг. мы получаем несколько поколений людей не чуждых достижениям цивилизации. Изобретательные японские авторы смогли спасти свою культуру, зашифровав её под мировые стандарты. И фэнтези сыграло в этом не последнюю роль.
В 1991 году на полках книжных магазинов появляется первая книга многосерийного законодателя “легких романов” (с яп. ライトノベル — “райто-нобэру”, или “ранобэ”) – “Сурэя:дзу”, “Слэерз”, “Рубаки”, многосерийный фэнтези-роман Кандзака Хадзимэ, получивший многочисленные анимэ-экранизации, манга-адаптации, пару компьютерных игр. Произведение заработало впоследствии мировое признание в среде анимешников и гиков (энтузиастов мировой культуры).
Да, фэнтези в Японии было известно и раньше. Слышали ли вы когда-нибудь про “Сагу о Гуине”? Это эпическая фэнтези сага, которая продолжалась с 1979 по 2009 год и является самым длинным фэнтезийным романом, хоть и непризнанным, насчитывающим свыше 130 томов, написанных рукой писательницы Куримото Каору, которая каждый день на протяжении 30 лет строчила иероглифы с божественной скоростью — 8 страниц в час. Труд целой жизни остается в тени истории, но сотни фэнтези-писателей Японии не плачут, как и подобает истинным самураям пера, продолжая по сей день радовать почитателей своего ремесла новыми книгами.
Изобретательные японские авторы смогли спасти свою культуру, зашифровав её под мировые стандарты. И фэнтези сыграло в этом не последнюю роль.
Нельзя не упомянуть ещё одно произведение, пользовавшееся большим успехом в Японии конца 1980-х — “ロードス島戦記” (с яп. “Лодосс то: сэнки”, что можно перевести как “Военная хроника острова Лодосс”) за авторством Мидзуно Рё. Ролевики ушли в литературу и вышли победителями, когда появилась данная история, закрепившая все накопленные человечеством представления о фэнтези в массовом сознании.
Все эти произведения прочно закрепили фэнтези в японской литературе. И под словом фэнтези следует понимать именно бытовое представление о магическом средневековье в абстрактной Европе, где проживают ушастые эльфы, подземные гномы, драконы.
Если же приглядеться к этим трем произведениям, трудно не заметить одну схожую черту. Все они были адаптированы под анимэ и мангу.
В 1990-ые годы Японию потрясают многочисленные трагедии, навсегда отпечатавшиеся в народной памяти (экономика "мыльного пузыря", землетрясение в Кобэ 1995 год, террористическая атака Аум Синрикё). Создаются идеальные условия для того, чтобы появилось желание уйти от проблем. И именно в этот период наблюдается несколько очень важных тенденций.
Первая – литература становится кузницей идей для растущего рынка развлекательных услуг. Вторая – казавшиеся ранее “странными” энтузиасты набирают популярность. Третья – средства коммуникации дополняются интернетом. Четвертая – японская поп-культура выходит в мир.
И всё взаимосвязано в динамичной структуре под названием “медиа-микс” (смешение информационных средств). Ещё пресвятая матрона Коната из анимэ Lucky Star, говорила о том, что анимэ-сериал перед тем, как выйти в телеэфир, сначала должен пройти несколько стадий: сначала произведение публикуют в качестве ранобэ (легкий роман), потом по нему нарисуют мангу, затем следует аудио-дорама (радио-спектакль), после чего уже можно смело ждать анимацию. Литературное произведение не украшает запыленную полку, но образует целый мир, предоставляет рабочие места для писателей, художников, аниматоров и предпринимателей в сфере искусств.
Чтобы приблизительно представить себе масштабы: в 2016 г. мировой рынок анимэ-индустрии, по подсчетам Ассоциации японской анимации, насчитывал 1,83 триллиона йен. Колоссальная сумма, за которой стоит архитектор идей — писатель.
Япония во многих отношениях является передовой страной. Одним из элементов этой головоломки являются анимэ-сериалы, снятые для того, чтобы рекламировать литературные произведения! По большей части, именно те, которые можно отнести к фэнтези в ипостаси “ранобэ”.
Но что такое ранобэ? Тип издания. Иллюстрированные книги в мягких обложках, продающиеся по доступной цене. Они, как правило, написаны лёгким разговорным языком, изобилуют диалогами и звукоподражаниями. Главный герой всего один и его (или её) похождения описываются на сотнях страниц в непринужденной увлекательной манере.
Обычный японский школьник просыпается утром от шума, только чтобы обнаружить в себе дар к сверхъестественным способностям, в обед на него с неба падает красивая девушка, принцесса из потусторонней страны, которая убегает от злого повелителя тьмы, вечером герой сталкивается с демонами в изнурительной схватке, но чудом, в последнюю минуту, лишь благодаря упорству и находчивости одолевает преграды. На следующий день праздник жизни продолжается вновь.
Данный ментальный набросок характерно описывает ранобэ. Загвоздка заключается лишь в том, что он мало общего имеет с реальностью, но впечатление у читателя складывается именно такое, потому что произведения ориентированы на молодежную аудиторию.
На самом деле, всё обстоит несколько иначе.
Действительно, главным героем становится, как правило, маленький человек, с которым происходят удивительные события, на его пути встречаются многочисленные трудности, которые он преодолевает, попутно вырастая как личность, культивируя в себе чувства добра и справедливости.
Такая формула успеха является лишь теоретическим эталоном, в то время как, на практике возможно абсолютно всё. И мрачная психологичность “Бугипоп никогда не смеётся” Кадоно Коухэя (яп. ブギーポップは笑わない), и высокотехнологичность “Искусства Меча Онлайн” Кавахары Рэки (яп. ソードアート・オンライン), и зубодробительность “Военной хроники маленькой девочки” Карло Дзэна (яп. 幼女戦記).
Чтобы узнать о данных произведениях, всё что необходимо – это только запросить название в поисковике и посмотреть на красочные обложки. Такое устройство организовано специально для того, чтобы потенциальный покупатель смог заинтересоваться в прочтении именно этой книги. Это можно объяснить сильной конкуренцией. Ранобэ — это не просто литература, а скорее профессионально отточенная идея, балансирующая между автором, издательством и художником.
От превращения иероглифов в картинки всего лишь один шаг. И в Японии грань между двухмерным миром экранов и многомерными мирами фэнтези-литературы стала тонкой, как нанотехнологии. Идеальным примером служат визуальные романы.
Комбинация компьютерных игр и легких романов. Литературное произведение, которое можно не только читать, но и смотреть, слушать. А иногда в них даже можно лично поучаствовать, совершая выбор из нескольких предложенных вариантов развития сюжета.
Принципиально, визуальные романы не отличаются по тематике и стилю от ранобэ. Присутствует другого рода подача материала — через компьютерное приложение. Данный тип издания появился одновременно с появлением персональных компьютеров, и представляет собой смесь рисунков, звуков и текста.
Рисунки делятся на фон и персонажей, которые как в кукольном театре, образно показывают происходящее, периодически сменяясь. Звуки — это сопровождающая музыка, спец-эффекты и, в некоторых случаях, голосовая озвучка (работа с голосом в Японии — профессия, принципы которой отработаны не хуже, чем автомобили марки Тойота).
Ранобэ — это не просто литература, а скорее профессионально отточенная идея, балансирующая между автором, издательством и художником.
Но главное внимание уделяется, всё же, тексту, в котором и описывается всё происходящее.
Мистика “Когда плачут Цикады” от 07th Expansion (яп. ひぐらしのなく頃に), многоликость “Fate/Stay Night” Киноко Насу и недетская гротескность “Песни Сайи” Уробути Гэна (яп. 沙耶の唄) дополняют образ японского фэнтези, многогранного как Интернет.
Сравнительно недавно появившийся тип издания, который окончательно стер маску высокой литературы и явил на свет все оттенки реальности.
Если раньше для экранизации требовалось иметь популярный легкий или визуальный роман, то теперь в производственную цепочку закралась более ранняя стадия существования произведения.
Сегодня, если выложенное на портале начинающих писателей некое сочинение набирает достаточное количество просмотров и лайков, возрастает и потенциал публикации романа в мягком переплете. Иными словами, механизм конвейерной машины японской развлекательной индустрии пополнился ещё одним звеном.
Плох тот веб-роман, который не мечтает стать анимэ. Ежедневный, еженедельный писательский труд, чтение комментариев и рецензий позволяет автору виртуальности формировать собственный текст, который потенциально может быть замечен редакторами крупных издательств, после чего, по нему нарисуют мангу и снимут анимэ. Идеальная маркетинговая среда, безграничный потенциал распространения, естественный отбор лучшего романа.
Тут не существует ничего недозволенного, но вверх поднимаются лишь тонкие психологи, которые прочувствовали дух времени и смогли беспрестанным трудом выстрадать многостраничные романы, отвечающие запросам читателя.
Этому, безусловно, помогает факт того, что автор и сам, в большинстве случаев, является одним из них.
В суматошности мегаполиса и повседневности тяжкого городского быта, среди электричек, на автобусных сиденьях, в час пик, можно найти самых ревностных почитателей искусства, чьи ловкие пальцы скользят по экранам гаджетов, выискивая убежище от назойливой “суеты сует”, как выражался Терри Праттчетт. А под вечер, закрыв вкладку на очередном летсплее и включив пост-рок, эти же руки бережно и с любовью выстукивают по клавиатуре сказания о похождениях рядовых японцев, теми или иными способами попавших в параллельные миры меча и магии. Грезы, навеянные онлайн-играми, перемешиваются с матрицей массовой культуры и на следующий день — бесконечный бал пост-модерна продолжается.
Суровость “Становления героя щита” Анэкоюсаги (яп. 盾の勇者の成り上がり), гаремность “Неужто я восьмой сын!” Y.A. (яп. 八男って、それはないでしょう!), средневековая роботичность “Рыцарей и магии” Амадзакэ-но-Хисаго (англ. Knight’s&Magic) и юмор “О том, как я переродился в слайма” Фусэ (яп. 転生したらスライムだった件) дополняют многообразие.
И вот мы вплотную подошли к тому, чтобы ответить на вопрос: “так что такое японское фэнтези”? Можно предположить, что японское фэнтези не имеет права называться литературой, из-за того, что оно очень тесно переплетено с рынком. От того, что пишут о далеких мирах. Потому что авторы не удостаиваются мировых наград.
Однако японское фэнтези познается не одним-двумя яркими представителями, но коллективами, легионами, кланами.
Все произведения, в принципе, похожи, в то же время, каждое имеет свои уникальные особенности. Там — герои убеждаются в семейных ценностях, испытывая последний декаданс. Здесь — дружба побеждает козни врагов. Тут — холодный расчетливый ум превозмогает наивность. Там — безумцы заводят себя в тупик, а здесь — устраивают чайную церемонию, постигая дзэн.
Грезы, навеянные онлайн-играми, перемешиваются с матрицей массовой культуры и на следующий день — бесконечный бал пост-модерна продолжается.
Подобно той бездне, которая смотрит в наблюдателя, японское фэнтези заглатывает того, кто его читает. Слабовольный человек теряется в лабиринте знаков, каждый из которых сулит больше, чем предыдущий и, в конце концов, становится ещё одной цифрой в сводках потребителей.
Сильный же человек находит в лабиринте сокровища, которые выносит с собой в мир настоящий. Авторы оставляют, зашифрованными под соусами приключений и волшебства, свои послания о современных реалиях и проблеме вечных ценностей.
Японское фэнтези, при встрече, дарит людям дым, но под вечер, когда музыка стихает — остаются только труд писателя и то, что читатель извлекает для себя. Мирового признания не будет, по веянию моды романы будут забыты, но анонимный автор продолжит творить удивительные истории, специально для читателя и для себя. Для волнений сегодняшнего дня, а не для того, чтобы получить поэтическое бессмертие. Как ни странно, именно в бессмысленности пестрых красок, гудении гаджетов и проступает человеческое, слишком человеческое. ■
Кирилл Ковлеков
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее, и нажмите CTRL+ENTER